Главная ошибка Гитлера

Размышляя о главной ошибке Гитлера, прежде всего, нужно ответить на вопрос, а кем, собственно говоря, мы Гитлера считаем? Авантюристом, проходимцем, бесноватым? Но в подобных категориях рассуждать об ошибках бессмысленно.  Политиком, полководцем, дипломатом? Политиком, естественно, с примесью авантюризма, полководцем и дипломатом с признаками бесноватости…  В таком случае, все ошибки Гитлера следует разделить на политические, военные, дипломатические и так далее и искать главную ошибку в каждой из категорий. 

Но есть ещё одно определение деятельности этого человека.

Есть такое слово, которое сводит воедино все остальные виды его деятельности – слово, которое он выбрал для себя сам.  А значит, принял за него ответственность. 

Фюрер.  

Вождь арийской нации, поставивший эту нацию над другими нациями и  провозгласивший её  право над правами других!

Исход мы знаем. Полный и абсолютный крах.

Но почему?

Понять это в очередной раз предпринимают сами немцы – новое поколение молодых немецких историков.   

Один из рефератов, посвященных теме главной ошибки Гитлера, начинается цитатой из самого Гитлера: 

 «Моя главная ошибка в том, что я боролся не с тем врагом. Нужно было считаться с  настроениями, господствующими  в СА, договариваться с командирами, сделать штурмовые отряды своей главной опорой, как предлагал Рем, а не идти на поводу у генералов. Нужно было им устроить Варфоломеевскую ночь, как это сделал у себя Сталин, вычистивший командный состав от неблагонадежных элементов».

 «Гитлер ошибся в определении своей главной ошибки» - считает автор реферата, - Гитлер и в этой формулировке остается разрушителем, а разрушение всегда конечно, в отличие от созидания.  Гитлер же созидатель заложил в фундамент возводимого им  здания-режима два таких компонента, которые быстро и фатально таяли. Таким образом, порок всей конструкции был заложен изначально».

Что же это за два «компонента?

Первым можно назвать массово покинувших деревни бывших мелких фермеров, которые к 20-м годам 20-ого века уже обжились в городах, научились формулировать свои требования и добиваться их, иными словами – это немецкие рабочие, вышедшие из коренного населения Германии. Гитлер назовет их рабочими-арийцами, а позже – солдатами-арийцами. Второй компонент это арийцы-капиталисты. 

А дальше, - продолжает автор реферата, - Адольф Гитлер крутым замесом нацизма намертво, как ему казалось,  сцепил эти две опоры и получил, таким образом, фундамент своего режима. И он (Гитлер) думал, что обманул весь мир, нашел гениальное решение, не допустив  гражданской  войны, как в России.

В 1933 году это было сделано лишь на уровне деклараций.  А дальше?

А дальше на этом фундаменте предстояло возводить здание «тысячелетнего рейха».  И какой бы крепкой ни выглядела сцепка двух опор – рабочих и капиталистов, названных «фюрерами производства» - за ней постоянно нужно было следить. Гитлер прекрасно понимал, что подобная «сцепка» крепка лишь до тех пор, пока каждый получает от неё то, на что рассчитывал. 

 Во-первых, рабочим предстояло обеспечить достаточно высокий уровень жизни, который был им обещан.  Но каким способом? Откуда брать средства в нищей Германии, да ещё и в те короткие сроки – 5-7 лет, которые также были заявлены в политической программе Гитлера? Способ один – займы.

Обещанное капиталистам – свободный доступ к мировым природным ресурсам и расширение рынков сбыта - также предстояло выполнять. И тут способ был не менее очевиден – те же займы, а главное – война. 

Сделаю отступление. На всех совещаниях с представителями крупного капитала, которые Гитлер проводил накануне своего прихода к власти, этот способ укрепления и наращивания капиталов заявлялся открыто и столь же открыто был поддержан всеми круппами, бошами, шахтами и проч.  Более того, представители американской и британской бизнес элит вполне разделяли мнение своих друзей в Германии – война и только война поставит Германию на то место в мире, на котором она достойная стоять.  Война, естественно -  с «советским востоком».  На Нюрнбергском процессе Геринг попытался напомнить  британским и американским представителям, что свои займы для Германии их страны давали под будущее украинское зерно и кавказскую нефть. Его откровенно заткнули. 

Итак: война.

Если немецкие капиталисты  с самого начала фашистской диктатуры принимали будущую войну в качестве неизбежности, то о немецких рабочих столь же однозначно говорить нельзя. Ведь вся политическая демагогия, вся идеологическая пропаганда первых пяти лет гитлеровского режима была направлена  на то, чтобы эту неизбежность скрыть. И  удавалось! Причем, не только демагогией! Демилитаризация Рейнской области, аншлюс Австрии, ликвидация и фактическое поглощение Чехословакии – всё это совершалось без единого официального выстрела, под разговоры и речи о сугубо миротворческой роли Адольфа Гитлера в мировой истории!

При этом рабочие действительно начинали жить хорошо! Всё лучше и лучше! Зарплаты росли, новое жилье строилось, медицинские услуги  и образование предоставлялись бесплатно. Культурные мероприятия, зарубежные поездки… И что людям было за дело до того, что каждый едва родившийся арийский младенец уже должен, например, Соединенным штатам  несколько тысяч марок?!

Гитлеровская Германия жила в долг, но народ этого не чувствовал, не знал. Знали нацистские политики, знал Гитлер. Знал, что долги придется отдавать.

Когда началась война с СССР, население Германии составляло около 70 миллионов человек плюс так называемая оккупированная  союзная Европа: там ещё 220 миллионов, то есть, около 300 миллионов. А какую цифру дает нам численность вермахта?  На 1939 год – 3 миллиона. На 1943 – 11 миллионов – пиковое число. Всё. Людской ресурс практически исчерпан. 

Вот они эти самые переодетые в военную форму «рабочие-арийцы» - 11 миллионов – та самая первая опора режима! Отцы, братья, сыновья – лидеры и кормильцы своих семейств, проголосовавшие за Гитлера и новую жизнь. И опора эта  убывает, тает, истончается… Почему? Да потому что на войне убивают. А где взять пополнение? Программы по повышению рождаемости? Тотальная мобилизация? Выручит на время. А дальше?

Арийцы, послушавшись Гитлера и объявив себя избранным народом, оказались в изоляции от других народов, замкнув вокруг себя кольцо ненависти.

В конце войны Гиммлер  в авральном порядке попытался исправить положение, создавая  национальные легионы. Это делалось не с точки зрения пополнения – она было мизерным, а с пропагандистской целью. По сути,  Гиммлер, с согласия Гитлера, пытался быстро, на ходу, принципиально перестроить  всю национальную политику рейха, и признать права за «низшими» расами.  В дальнейшем это могло бы дать возможность  заполучить для своих целей интернациональный человеческий ресурс. Но тогда было уже поздно.

Образно говоря, Гитлер к середине сороковых годов одной ногой зависает над пропастью, устланной трупами арийских солдат.

Вторая основа – капиталисты тоже не получили обещанного. Национальный социализм-капитализм не заработал.  Война, которую вела Германия, принесла львиную долю прибыли не своему национальному капиталу, а иностранному - тому самому британскому и американскому, который давал Гитлеру займы.  И не нужно думать, что английский капитал патриотично воевал с немцами, как это делал английский народ!  Когда Британия всерьез вступила в войну с Гитлером и возникла опасность оккупации Великобритании со стороны Германии, крупные британские капиталы быстренько переплыли океан и осели в американских банках – с тех пор утечка капиталов в США – традиция. (До этого денежки американцы и европейцы прятали в Англии). 

  Что же до американских капиталистов, то они на европейской войне нажились сполна.  К слову сказать,  когда Германия практически перестала выплачивать проценты по займам, и было принято, наконец, окончательное решение об открытии второго фронта. Эту историческую «деталь» до сих пор всё ещё принято замалчивать.  

Одним словом, в воюющей Германии жены круппов и бошей стали носить всё более «мелкий жемчуг», их мужья постепенно «разочаровывались» в Гитлере  как, в не оправдавшем их надежд на сверхприбыль. Крупные промышленники начали составлять многочисленные заговоры  или активно поддерживать заговоры военных. В конце войны германский капитал вообще сказал Гитлеру «нет» на его просьбу о временной «тотальной» национализации промышленности.  Кстати говоря, тут и появилась у Гитлера то «сожаление» о Реме.  Напомню слова Гитлера:

«Моя главная ошибка в том, что я боролся не с тем врагом. Нужно было считаться с настроениями, господствующими  в СА, договариваться с командирами, сделать штурмовые отряды своей главной опорой, как предлагал Рем, а не идти на поводу у генералов. Нужно было им устроить Варфоломеевскую ночь, как это сделал у себя Сталин, вычистивший командный состав от неблагонадежных элементов». 

В этих словах принято видеть недовольство Гитлера своим генералитетом. Но речь не только о военных. Гитлер, по сути, сожалеет о выбранной им модели. Если перестать рассматривать штурмовые отряды СА, как банды громил и не более, а вспомнить их настоящую историческую роль – коричневой революционной армии, которая по замыслу теоретиков этой революции братьев Штрассеров, должна была заменить рейхсвер и стать опорой нового экономического строя, то «сожаление» Гитлера приобретает иной смысл.

В 1945 году получив отказ капитала отдать всё для фронта, Гитлер, повторяю, пожалел, что не выбрал штрассеровскую модель социализма с национализацией экономики ещё в 1933 году.

В  сорок пятом капитал отвернулся от фюрера.

Таким образом, снова, говоря образно, Гитлер зависает  над пустотой и своей второй ногой.

Как фюрер Гитлер на этом кончился. А что остается «конченному» вождю, как не проклясть собственный народ?!

Он так и сделал. 

Опершись на единую нацию-гегемон, а затем, бросив цвет этой  нации в мировую бойню, призвав жалкие её остатки на защиту своего последнего убежища в Берлине, Гитлер пожелал истребить и эти остатки, заявив о слабости и нежизнеспособности самой арийской нации.  Большего преступления перед нацией просто не может быть!

Такой приговор и вынесло Адольфу Гитлеру поколение арийцев начала третьего тысячелетия. 

В качестве заключения несколько слов ещё об одной ошибке, которую иногда совершают те, кто ищет главную ошибку Гитлера. 

Любого исторического персонажа следует  рассматривать в динамике, в развитии. И Гитлер не статичен!  Не существует одного Гитлера – есть много-много-много Гитлеров. И нет одной магистральной линии поведения – есть перманентный выбор, который стоит перед людьми, и перед государствами и  совершается постоянно.

В философии такая точка выбора, из которой выходят два вектора дальнейшего движения, называется точкой бифуркации. Причем, вектора эти, как правило, не равнозначны: один короче, слабее,  другой длиннее, энергичнее. В конце длинного вектора возникает в дальнейшем очередная точка бифуркации, чтобы дать новые вектора… 

Приведу пример. У Германии одна из таких точек исторического выбора имела место в 1929 году. Знаменитый план Юнга. 

Этот план предусматривал постепенное замирение Германии с противниками, растягивание сроков выплаты репараций, вывод союзнических войск с Рейна до 30 июня 1930-го года и так далее. В  этой точке стоит такая фигура, как Густав Штреземан. Нобелевский лауреат, человек, который мог изменить судьбу Германии. В этой же точке бифуркации стоит и компания националистов – Гугенберг, Ведлер, Шахт, толкающая страну по другому вектору - конфронтации с внешним миром  и милитаризации внутри. Националистические и реваншистские настроения в стране таковы, что этот вектор кажется заряженным энергетически сильнее, он выглядит более перспективным. И  Гитлер в 1929 году присоединяется к компании Гугенберга, а  Германия выбирает вектор реванша.

Я не случайно употребила слова «выглядит» и «кажется».

Малоизвестный факт - голосование о законе против «порабощения немецкого народа», инициированное компанией Гугенберга!  

Ведь сколько уже сказано о «глубокой обиде», которую остро переживала ВСЯ  НЕМЕЦКАЯ НАЦИЯ после Версаля, о народной «патриотической лихорадке» и проч. И как вы думаете, проголосовал этот самый народ, когда в 29-м его напрямую спросили, чувствует ли он себя «порабощенным» странами-победительницами? А вот как:

14 % ответили – да. А 86% ответили – нет.

Вот и делайте выводы. Такие цифры говорят о подлинной ситуации и настроениях в обществе. И они твердо противоречат тем историческим концепциям, которые строятся на информации в прессе или высказываниях партийных лидеров.

Политики  любят говорить от имени истории, но не нужно историкам принимать эту болтовню, как  факт.

Недовольство в Германии, безусловно, было, но разогреть его до состояния истерики  – это уже «заслуга» Адольфа Гитлера и других руководителей НСДАП. 

Можно очень долго перечислять ошибки Гитлера,  воссоздавая целую крону из всевозможных разветвлений, развилок с длинными и короткими векторами-веточками – именно по такому пути часто  идут и идут … идут и идут..,  делая конечный вывод о «главной ошибке» то под Дюнкерком, то под  Москвой … Или  30.6.1934 года, в «Ночь длинных ножей»…  Или  22.6.1941-го … 

Но не вернее ли будет вместе с молодыми немецкими историками ещё раз вспомнить, из какого зерна произросло это дерево-монстр?!

Наблюдая современную Германию с её многонациональной пестротой  невольно думаешь, а не впадает ли немецкая нация  в иную крайность – быть уничтоженной не пулями и бомбами, а  вполне мирно – иной генетикой, инородными устоями бытия…?! 

После Гитлера всё человечество как будто вернулось в ту же точку бифуркации, в которой стояло в 20-30-е годы прошлого века!  Но  отвернувшись от вектора нацио,  пошло по другому  вектору – интернацио. И продолжает идти.

На наших глазах нарастет эта «крона» из новых векторов и развилок – нарастает непропорционально, неравномерно, неправильно… Но это полбеды.

Главное понять -  здорово или порочно само зерно «интернацио», из которого возникает сейчас новое «человеческое общежитие». Вот вопрос.  

Елена Съянова