Почему курды отказались от собственного государства?

Если национальное государство — это бог, шагающий по земле, то национализм — это (секулярная — светская) религия, поклонение этому богу на земле.
А.Оджалан

Вопрос, заданный в заголовке статьи, может вызвать у некоторых читателей недоумение. В общественном сознании многих стран курдское национально-освободительное движение тесно связывается с целью построения национальной государственности. До определенного исторического момента это соответствовало действительности. Две ведущие курдские политические партии – ДПК и РПК, стремились к созданию независимого курдского государства. Правда, представляя его по-разному: ДПК в буржуазно-демократическом ключе, РПК в социалистическом.

Своеобразным Рубиконом для курдов стал период конца 90-х – начала 2000-х гг. После падения режима Саддама Хусейна активно развивается процесс построения курдской государственности в северном Ираке и сближения КАР (Курдская автономный район) с США и Турцией.

С конца 90-х г. РПК вступила в период внутренней реформации. Абдулла Оджалан, оказавшись в турецкой тюрьме, пришел к выводу о необходимости переосмысления всего накопленного партией революционного опыта. «Основной источник недостатков и заблуждений, возникших в идеологии и практической деятельности РПК на заре ее рождения и деятельности, связано с пониманием государства и методикой применения силы».

Ответом на вызов времени стали тюремные книги А. Оджалана, и в первую очередь его пятитомник «Демократическая цивилизация». На страницах своих произведений курдский лидер обрисовывает демократическую альтернативу, которая должна прийти на смену современному буржуазному обществу.

Возьмите в руки карту Ближнего Востока. Мы можем увидеть на ней множества разных государств, но обратите внимание на границы Египта, Сирии, Ирака. Во многих местах это прямые линии. Объяснение этому состоит в том, что все эти государства являются осколки Османской империи. Они были созданы европейскими странами по итогам Первой мировой войны. В 1918 г. Ближний Восток делил под линейку европейский карандаш. В ходе этого раздела Англии достались Ирак и Палестина, Франции – Сирия и Ливан. Наряду с тем, что созданные государства не обладали полной политической независимостью, имелась еще одна серьезная проблема. Речь идет о народах, которые были разделены искусственными границами. Крупнейшими жертвами империалистического передела Ближнего Востока стали курды и арабы.

Первую масштабную попытку изменить европейскую карту Ближнего востока предпринял Г. А. Насер, создав в конце 50-х г. ОАР (Объединенную Арабскую Республику). Этот проект должен был включать как минимум два государства: Египет и Сирию. В дальнейшем обсуждался проект федерации с подключением еще и Ирака. ОАР оказалась очень не прочной государственной конструкцией. Уже в 1961 г. политический переворот, предпринятый сирийскими офицерами, подорвал сирийско-египетский союз. Как отмечает Е.М. Примаков: « В решающей степени сказались объективные различия между арабскими странами, и верх взял опять-таки национализм, но на это раз «страновой»… Победили сирийские националисты, посчитавшие, что насеровский Египет превращает Сирию в своей придаток, не более того».

Панарабийский проект рухнул во многом еще и потому, что чисто механическому единству не сопутствовали глубокие политические и социально-экономические преобразования в жизни арабских стран.

Вторая глобальная попытка изменить существующий расклад сил на Ближнем Востоке принадлежал курдам. Бойцы РПК и ПДС сражаются не против конкретных политиков, они ведут борьбы против империалистического устройства всего региона. Между тем, вторая половина XX в. стала временем столкновения двух политических тенденций: арабского и курдского национализма. В 70-е г. иракским властям удалось на время задавить движение М.Барзани. Второе дыхание оно получило с началом войны в заливе (1990 г.).

Свержение режима Саддама в 2003 г. было крупной победой ДПК. Сторонники М.Барзани могли приступить к созданию основ государственности. За короткий срок были созданы правительство и парламент автономии, вооруженные силы, университет. Час «Х» для КАР наступил в 2014 г. Джихадитское движение, долгое время находившееся в подполье, громко заявило о себе созданием Исламского государства (террористическая организация, запрещенная в России). С момента захвата 14 июня 2014 г. Мосула (2,5 млн. человек) джихадистами, курды оказались на переднем участке фронта против этой грозной силы. В августе 2014 г. угроза нависла над населенным езидами Шангалом. В такой критической ситуации пешмерга отступила, бросив на произвол судьбы тысячи мирных людей. Это был день позора для М.Барзани. Если бы во время не подошедшие отряды РПК,то все езиды были вырезаны поголовно. За время борьбы курдов против джихадистов, в Шангале возникла военная организация езидов – Силы защиты Шангала. Она состояла из местных курдов-езидов, отчаявшихся ждать помощи от пешмерга, и взявших в руки оружие, чтобы защитить себя и свои семьи. Барзани очень остро отреагировал на стремление жителей Шангала создать самоуправление и свои вооруженные силы. Причина такой реакции состоит в том, что СЗШ подрывает монополию клана Барзани на власть. М.Барзани даже дошел до того, что арестовал в апреле лидера СЗШ – Хайдара Шашо. В ноябре 2015 г. началась операция по освобождению Шангала. В ней принимали участие Народные силы самообороны (РПК), СЗШ, пешмерга. Ключевая роль принадлежала РПК, как наиболее боеспособному курдскому вооруженному формированию. ДПК же на страницах своих СМИ присвоила полностью победу себе, что было целенаправленной ложью.

По оценкам самого М. Барзани, пешмерга потеряла в боях с ИГ 800 человек, 4 тыс. человек было ранено. Среди убитых – 10 бригадных генералов. Стоит напомнить какими ресурсами обладает КАР. Во-первых, курдская автономия получает 17 % финансирования из центрального бюджета, во-вторых, деньги, получаемые от торговли сырой нефтью, в-третьих, пешмерга, которая включает в себя около 70 тыс. человек. После свержения Саддама, М.Барзани получил огромную помощь от США. Пешмерга снабжают оружием США, Франция, Германия, Канада, Венгрия, Чехия. И несмотря на такие ресурсы, пешмерга продемонстрировала неспособность защитить курдов от ИГИЛ.

Уже долгое время М. Барзани является верным союзником Турции и США. Турция занимает первое место (7 млрд. долларов) во внешнем товарообороте КАР. В предвыборной кампании (лето 2015 г.) в турецкий парламент, М. Барзани оказал поддержку правящей ПСР. Это выразилось в том, что Барзани пригласил вождей курдских племен из Турции и призвал их голосовать за партию Эрдогана. В 2013 г. Барзани подписал с Турцией о поставках в Турцию иракской нефти. М. Барзани поддержал бомбежки позиций, которые проводила турецкая авиация летом 2015 г. М.Барзани заявил, что «руководство Южного Курдистана всегда готово поддержать Турцию в вопросе борьбы против терроризма, от кого бы он не исходил: ИГИЛ или РПК».

Главная цель ДПК – это сохранение в курдской автономии власти клана Барзани. Жизнь и благополучие курдского народа для ДПК являются пустышкой.

Пример КАР продемонстрировал, что государственность не стала панацеей для курдов. Своей политикой в отношение Рожавы, действиями в Шангале, ДПК открыла очередную страницу своих преступлений против курдского народа. ДПК давно исчерпала свой революционно-освободительный потенциал 60-х г. Ее время далеко в прошлом. Настало время курдских патриотов в лице РПК и ПДС .

Какую альтернативу государству предлагает Абдулла Оджалан?

Важно понять, что страны, населенные курдами (Ирак, Сирия, Турция, Иран), в XX в. пытались реализовать стратегию создания унитарного, моноэтнического государства. Основообразующим фундаментом «единой нации» выступали турки, арабы и персы. Соответственно, курды и другие народы, не принадлежащие к нации-государству, оказывались «чуждым элементом». Курды отуречивались и арабизировались. Тщательно проанализировав историю Ближнего Востока, А.Оджалан пришел к выводу о том, что путь построения национального государства в существующих региональных реалиях является тупиковым. Национальное государство, насколько бы оно громко не заявляло о своей демократичности, в силу своей классовой природы подавляет низовую общественную самоорганизацию.

Создать контролируемое, зависимое курдское государство по примеру КАР, означает для курдов продолжать находиться в векторе империалистического устройства Ближнего Востока. Оджалан пишет: «Региональные формы национального государства — это не просто продукт капиталистической гегемонии (Европы), но и острое искажение общественной истории, следовательно, они по своему смыслу обеспечивают процесс отрицания большей части истины».

Альтернативой для системы разделенных и враждующих национальных государств является единый Ближний Восток, организованный в форме демократической конфедерации ближневосточных народов. Данный союз возникнет не как принудительная мера, навязанная извне (отрицательный пример — это создание американцами федерации в Ираке), а как добровольный акт объединения. «Конфедерация основывается на демократической политике. В противовес системе бюрократического управления национального государства с ее жесткой централизацией и отношением к волеизъявлению, конфедерация реализует принцип самоуправление общества посредством самовыражающихся политических образований». Ни одна из сторон сирийского конфликта, кроме курдов, не имеет реальной и конструктивной политической платформы, которая могла стать основанием окончания гражданской войны и послевоенного устройства сирийского общества. Нужно отойти от заблуждения, согласно которому, курды заняты задачей создания автономии только лишь для себя. РПК и ПДС давно уже вышли из этих ограниченных политических рамок. Проект А. Оджалана – это единый обновленный Ближний Восток, вышедший из стадии непрекращающейся национально-религиозной резни.

Курдский лидер пишет: «Преимущественное внимание должно быть уделено демократическому единению Курдистана со всеми странами. Раздробленность, из которой столетиями проливалась кровь, как видно на европейских примера оборачивается добровольным объединением на федеральной почве. Выходит, что разрозненность выдвигает на повестку дня необратимость объединения в самых разнообразных формах. В силу многочисленных причин реалии Курдистана диктуют необходимость демократического единства. Демократический союз, пусть даже ограниченного характера, может принести во много раз больше пользы предоставит гораздо больше возможностей, нежели изолированный Курдистан. В стратегической, экономической, дипломатической и культурной сферах он становится катализатором демократизации и дружбы на всем Среднем Востоке».

Идеи Оджалана на пути к своей реализации наталкиваются на серьезные препятствия. И их не нужно преуменьшать. Народы Ближнего Востока столетиями жили в очень жестких иерархических политических системах. Во главе социальной пирамиды стоял монарх/диктатор, который имел верховную власть над всеми общественными институтами. Диктаторские режимы целенаправленно разжигали национально-религиозную ненависть, выступая третейской силой в войне всех против всех. «Арабская весна» смела или значительно ослабила правящие режимы во многих странах, возложив историческую ответственность за будущее Ближнего Востока на простых людей. Диктатура приучила народ к определенной пассивности. У него отсутствует опыт и культура самоорганизации. Сумеют ли турки, арабы, курды выйти на новую ступень в своем политическом и культурном развитии? Однозначно на этот вопрос ответить нельзя. Однако, курды, предприняв попытку создания демократической автономии в Турции и Сирии, уже вписали новую славную страницу в историю мирового освободительного движения.

Максим Лебский
Kurdinfo.ru
(Январь 2016 г.)