В.Бушин. В поисках Людмилы Чурсиной

20 июля у Людмилы Чурсиной – вот уж действительно национальное достояние - был большой юбилей: 75 лет! Телевидение отметило дату широко, показали многие фильмы, в которых Чурсина играет главные роли – «Донская повесть», «Виринея», «Журавушка», «Приваловские миллионы», «Угрюм-река»… Спасибо вам, душегубы. Иногда у вас бывает просветление. Ведь чего стоит одна Анфиса из «Реки»…

Ну, а газеты? Естественно, не следовало ожидать достойных публикаций об актрисе в «Новой газете» или в «Коммерсанте»: она же была членом КПСС, играла большевичку Любовь Яровую, и до сих пор гордится этим, отказалась от контракта на три года в Голливуде и до сих пор не жалеет об этом. Какая там статья! Но не могла же обойтись без такой публикации «Культура».

Открываю номер ещё за 8-14 июля. Может, что-то дали заранее? И что тут о культуре? На первой полосе Никита Михалков со своей Академией, фотография ликующих академиков. Ну, если им ныне так весело… Что ж, это надо, это неизбежно. Тут же начинается под не совсем удачным заголовком «Перед людьми и совестью права» (не лучше ли – «чиста»?) статья о покойной Валентине Толкуновой. Прекрасно! Замечательная была певица. Что ещё? Статья «Натали русского авангарда» - о художнице Наталье Гончаровой. Нельзя забывать. «Джунгли освобожденные». На фотографии такое жуткое человекообразное чудовище с когтистыми лапами, что не стал читать, страшно. А потом почти целая полоса о модельере Вячеславе Зайцева. Тоже не стал, не мое это дело. Но вот беседа с кинорежиссером Константином Семиным. «Героизация и возвеличивание царя, позволившего стране рухнуть в кровавую пропасть, неуместны. И я, оставаясь христианином, с позицией церкви в этом случае не согласен». Да если бы только церкви! Как и очень многие, как и я, Семин говорит о необходимости в стране ресоветизации. Молодец! Только в этом и спасение.

Беру номер «Культуры» за 15-21 июля. Чтут память подзабытого Томаса Вулфа. Почему ж не почтить? «220 лет назад родился французский художник Камиль Коро». Тут на полполосы и его Венера. «Я гляжу ей в след. Ничего в ней нет. А я всё гляжу, глаз не отвожу». Что ж, почтим и Вульфа, и Коро. Большая статья «На Байкале ощущаешь присутствие Всевышнего». Был я на Байкале. Не ощутил. Ехал с одной войны на другую, тут не до таких ощущений. Тогда для нас бог был другой – артиллерия. «Крым - это надолго». Почему надолго? Разве в аренду взяли? Не надолго, а навсегда. «О чем молится Путин». Не стал читать, знаю: он молится о спасении души. Прекрасно, но Чурсиной-то и здесь нет! Куда идти?

Беру «Литературку» как раз за 20 июля, день юбилея. На первой полосе извещение: «Тверь – поэзии столица». Это почему же именно Тверь? А потому, что оттуда родом будущий функционер ЦК комсомола и певец Израиля Андрей Дементьев. «Я в Израиле как дома» и т.п. У него только что был день рождения. Вездесущий гигантоман Зураб Церетели для «столицы поэзии» уже и памятник спроворил в виде огромных рядом поставленных разноцветных книг, на корешках которых читаем: Бела Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Владимир Высоцкий, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, Булат Окуджава и сам именинник Дементьев. Два здравствующих и четыре почивших вперемешку. Это vip-обитатели «столицы поэзии». Но не странно ли ликовать по такому поводу «Литературной газете»? Она же не раз справедливо возмущалась тем, что на разного рода престижные литературные мероприятия, например, на какие-то там зарубежные встречи у нас постоянно направляют литераторов одного и того же круга. А ведь здесь это в чистом виде. Непонятно только, как тут оказались Высоцкий и Рождественский. Первый никакого отношения не имел ни к Твери, как, впрочем, и все остальные випы, ни к Дементьеву, который его в своей «Юности» не печатал; второй не восторгался расстрелом Дома Советов, как Окуджава, не смывался за океан в трудный для родины час, как Евтушенко.

Тут же – беседа «Отвага и боль Валентина Сорокина» по случаю его 80-летия. Сорокин и Дементьев в одном номере не случайно: оба сильно знамениты, хотя и знают, что, как утверждал Пастернак, в иных случаях «быть знаменитым не красиво». Сказано, что Валентин – лауреат премии Ленинского комсомола, премии РСФСР и им. Шолохова. Верно. Но хорошо бы уточнить, что последнюю премию Ю.В.Бондарев вручил юбиляру за книгу, в которой он поносит М.А. Шолохова, вступившегося за свою родную дочь, работавшую под начальством Сорокина в издательстве «Современник».

Юбиляр говорит: «Возьмем безграмотную бабушку, у которой 4-5 классов образования». Что такое? Какая же она безграмотная? У Есенина, у Шолохова было за спиной едва ли больше классов.

Читаю: «В Главлите как главный редактор «Современника» все спорные дела вел я. И там относились ко мне в тысячу раз лучше, чем в ЦК КПСС. Цензоры были умнее и смелее партийцев». Ну, это застарелая вражда к партии, включая её создателя. Она мешает вспомнить, что цензоры-то тоже были партийцами.

Говорит: «Суд КПК прошли два поэта: Маяковский и Сорокин». Второго-то понятно, за что могли судить, например, за стихи о Ленине в «Правде». А Маяковского? За поэму «Владимир Ильич Ленин»? Или за строки

Явившись в Це Ка Ка

грядущих светлых лет,

над бандой

поэтических рвачей и выжиг,

я подыму,

как большевистский партбилет,

все сто томов

моих партийных книжек!

Да ведь Маяковский, в отличие от Сорокина, и в партии-то не состоял. Какое отношение могла иметь к нему Комиссия партийного контроля (КПК)?

Читаю: «Помню, звонит Фурцева: «С вами говорит член ЦК КПСС…» Да не могла она так говорить, а сказала бы просто: «Здравствуйте, говорит Фурцева…» Но если была бы такой дурой, какой поэт её изображает, то могла бы сказать покруче: «Говорит член Политбюро…» Однако ей достаточно было только имени, известного всей стране.

Говорит…Нет, хватит. А где же Чурсина, член КПСС? И тут её нет! Что делать? Куда бежать? А, вот «Советская Россия» за 23 июля. О! «Русский вкус». Опять Сорокин! Прекрасный портрет, с гармошкой. Сразу видно: большой русский патриот. А статьи нет, только стихи. Ну, и хорошо. В них мое внимание привлекли некоторые противоречивые уверения. Например, с одной стороны, автор объявляет себя «посланником Бога». Скажу честно: не ожидал. Но с другой стороны, вдруг –

Красавицу уже не покорю я…

Полно, Валентин! Как это, такое звание и?.. Да любая красавица, как только узнает, чей ты посланник, сама прибежит!

Но Людмилы-то Алексеевны и тут нет! Однако продолжаю поиск. Раскрываю еще одну большую газету, допустим, «Вчера». Вот номер за 15 июля. И что вижу? Обратно Сорокин! «К 80-летию русского национального поэта» напечатана роскошная статья Лидии Сычёвой: «Поэзия Валентина Сорокина похожа на утренний летний луг, наполненный цветением, росой, пением птиц солнцем и радостной силой молодости.

В этих белых рощах соловьиных

Бродит лось, доверчивостью смел.

Я в стихах, как в золотых былинах,

Всю тебя, глазастая, воспел».

Отменно! Но почему рощи-то белые, зима, что ли? Неизвестно. Да и кому какое дело, белые и все. У нас же свобода! Но зато как ловко сказано «доверчивостью смел». А «всю тебя»? И у Пастернака именно так, но более конкретно:

В тот день всю тебя от гребенок до ног…

Таскал за собою…

Хорошо, но почему «до(!) ног»? Конечно, всё самое важное находится у человека до ног, но ведь и ноги полезны. А поэт ноги возлюбленной, выходит, как лишний груз, не таскал за собой? Где же они оставались? Что делали без хозяйки? Где гуляли? Мне кажется, лучше было бы сказать «от затылка до пят» - вот это действительно «всю тебя». Однако же «таскать» возлюбленную за собой, может быть, даже вопреки её желанию не совсем деликатно. Сорокин не таскает, а только воспевает. Замечательно!

Э, в следующем номере этой газеты под заголовком «Пламя правды и бунтарский дух» большая подборка стихов Сорокина и прекрасный портрет, правда, уже без гармошки. Как же так – патриот, а без гармошки?

Читать? Нет, Валентин, не могу, я гораздо старше тебя, мне в таком количестве Сорокина не вынести, опасно. Ну, разве что четыре строчки на посошок. Например:

Я не знаю, скоро иль не скоро

На закат пойдет моя звезда…

Валя, дорогой, она уже лет 30-40 идет на закат. Не замечал? Странно. Ведь уже полысел, зубы, поди, казенные.

Но с вершины этого простора

В сердце упирается верста.

С какого простора? Откуда на вершине этого загадочного простора взялась какая-то верста? Вроде верстового столба, что ли? И почему верста упирается именно в сердце, а не в лоб? И вообще, что все это значит, какой тут смысл?..

Но что же делать? Уже четыре Сорокина и ни одной Чурсиной. И вот последняя надежда – «День литературы». Нашел в интернете. Пятый Сорокин!.. А вы говорите евреи… Но замечательные стихи. Есть заусенцы, но все же. Послушайте:

Ты литагент, и в творческом тумане(?)

Ты так инакомыслящих разил,

Что Суслову мочалку мылил в бане,

А Брежневу – аж тазик подносил.

С тех пор ни с кем не делишься ты славой

И, в грудь стуча, вещаешь о себе:

«Я, я рулил писательской оравой

От имени ЦК!

                          И КГБ!..»

Сегодня ты на русских ополчился, –

Заказчики приплатят за навет:

Прозаик из тебя не получился,

А вот сексот, пожалуй, равных нет!

Я знаю, о ком это: А.Б. Спасибо, Валентин, так о нем и надо. За такие строки можно и пять портретов с гармошкой извинить.

И вот, исчерпав все надежды, я решил сам сказать наконец несколько слов о несравненной артистке.

Трудно ли красивой женщине

достойно прожить жизнь в искусстве?

Я себя такой никогда не считала. Знала,

что не уродина…

Людмила Чурсина,

Народная артистка СССР

Российская газета, 21 июля 2016

Ужель Людмила Чурсина

За то любима так народом,

Так до небес вознесена,

Что не была она уродом?

Мама рожала меня в поле

во время бомбежки…

Я равнодушна к бриллиантам..

Людмила Чурсина, там же

За это Бог и дал талант

И захотел красой прославить.

Зачем рубину бриллиант,

Что может он ему прибавить?

Советский Союз – неплохая страна…

Людмила Чурсина, там же

Ужель Советская страна

Была лишь неплохой страною?

За что ж мы с Вами, Чурсина,

И ныне за нее – горою?

Он всему миру был пример -

Ужели память Вам затмило?-

И был прекрасен СССР,

Как дочь любимая – Людмила.

В.Бушин