Основные положения новой коммунистической доктрины

Опыт проективного обществоведения

95 лет назад коммунистическая идеология, поддержанная Марксизмом, как первой научной теорией развития общества, перестала быть призрачным мифом и обрела реальные очертания строящегося Советского социалистического общества в СССР. В последние несколько десятков лет необходимость пересмотра некоторых положений Марксизма, введение новых понятий, обновление методологии и развития теории познания связано не с потерей общей предсказательной силы базовой теории исторического материализма, а с теми чрезвычайно обострившимися проблемами развития общества, которые сегодня мы обозначаем как:
- явление общей и необратимой урбанизации; - взрывной характер развития информационных технологий.
- всеобщий кризис капиталистического «проекта».

И всё это на фоне крайне противоречивого неуправляемого демографического кризиса (включая комплекс этнических проблем), опасно затрагивающего не только базовые социальные структуры, но и сам биологический тип человека. Наконец, углубление общецивилизационного кризиса, вплотную подошедшего к критической точке бифуркации, требует введения на первый план системно-интегративной методологии с изучением, освоением и самым широким внедрением в практику методик работы целостных эвристических групп, которые только и способны находить комплексные решения сложно системных проблем.

Капитализм в XX веке и начале XX1 века, по сравнению с тем, который был описан в X1X веке марксистской теорией капиталистического способа производства, лежащем в основе буржуазной общественно-экономической формации, не только не изменил своей эксплуататорской сущности, но стал ещё более агрессивным, ещё более нетерпимым для дальнейшего прогрессивного развития человечества.

Все достижения человеческого гения во всех областях науки, техники и искусства мировая финансово-олигархическая элита направляет с помощью нанятых и приплаченных пособников на укрепление и обеспечение своего господства.

Мировые финансово-олигархические кланы, которые начали формироваться ещё в средневековье на основе ростовщичества и организации тайных наднациональных религиозно-политических обществ, постепенно и методично втягивали в орбиту своей деятельности значимые фигуры национальной элиты Европы, США и многих стран на всех континентах.

Идеология их деятельности основана на бескомпромиссной кастовой элитарности, социал-дарвинизме и экономическом расизме. Методы классового господства, покорения стран и народов базируются на элементарном принципе «разделяй и властвуй», уничтожении всех солидарных социальных структур и абсолютизации понятия атомарной единицы социальной личности, что приводит, в конечном итоге, к разрушению традиционных (выработанных опытом многих тысяч поколений) отношений в обществе и деградации самой личности. Что мы и наблюдаем сегодня повсеместно в тех странах и у тех народов, которые поддались на соблазны «демократических свобод» и пожелавших вкусить блага «чудодейственной» либеральной свободной рыночной экономики.

С целью обеспечения, теперь уже, мирового господства, тайным мировым правительством были развязаны в XX веке две мировые войны, в которых были убиты, искалечены физически и духовно сотни миллионов людей.

С этой маниакальной целью спасения своего «права» на неограниченную эксплуатацию людей труда и единственных распорядителей природных богатств всей планеты, мировой олигархический интернационал бесконечным рядом политических интриг, экономических диверсий, валютных и товарных интервенций (с помощью специально созданных МВФ, ВТО и др.), военных заговоров, локальных и региональных войн, пытается разделить всё человечество на господствующий «золотой миллиард» и остальные страны: страны «изгои», страны рабы, страны добывающие сырьё и страны его перерабатывающие, страны жандармы и, наконец, страны «консервы», до поры ожидающие своей участи и т.д.

Идеал – Древний Рим, окружённый народами, от которых требовалось только одно – удовлетворять любые запросы наглых господ из «золотой» метрополии.

Какую участь ожидает для себя Россия и её народ, позволивший пятой колонне разгромить одну из самых мощных и самодостаточных экономик мира за всю его историю?

Пора дать ответ, пора сделать выбор дальнейшего пути, не жонглируя «-измами», а взвесив на весах реальной истории свой собственный столетний опыт, и, прежде всего, опыт построения реального социализма, поскольку этот опыт, в котором стране и народу пришлось на себе испытать все существующие общественно-экономические модели развития – и есть самое главное национальное богатство.

К вопросу о классах

Сегодня многие политологи, в поисках источника реальной преобразующей социальной силы, хватаются за понятие «класса», которое было определено в марксизме сто с лишним лет назад, и пытаются втиснуть в него всю сложно-системную структуру современного общества. Когда это не удаётся, то одни начинают говорить об исчезновении классов, а значит и классового противостояния. Другие ищут опору в восстановлении национальной культурной матрицы. Третьи, наоборот, не желают замечать никаких принципиальных изменений в структуре общества и зовут к возрождению «пролетариата» и «комиссаров», которые бы научили неразумных трудящихся бороться за свои собственные права.

Сегодня бесспорна только классовая поляризация общества. При этом нужно понять тот факт, что восстановление капиталистических отношений в России произошло по историческим меркам почти мгновенно, тоесть не в силу каких-то экономических закономерностей, а директивно - с помощью государственного насилия, обманом пришедших к власти либералов-западников. Но то, что подобное возможно, это и означает - совершенно по Марксу, что в современном мире уровень развития производительных сил не предполагает ничего иного, как их системной концентрации в национальных масштабах. Либералы разграбили народное достояние, но никакого капитализма в классическом стиле, да ещё с рыночным типом экономики не образовалось. Ценообразование идёт вопреки всем экономическим законам. Все крупные куски собственности остались под контролем узкого круга назначенных олигархов, или в руках международного финансового спрута. Сказки про самостоятельный средний класс остаются сказками. Олигархическое государство легко корректирует его состав и численность, при необходимости расширяя функции социальной защиты, либо сокращая их до полного отказа даже от элементарных принципов гуманизма и демократии.

С другой стороны, то, что именного государство сегодня практически во всех странах, независимо от политико-экономической системы управления, может быстро переходить от национализации одних секторов экономики к приватизации других, также свидетельствует о том, что предсказанное Марксом полное обобществление производства не имеет никаких экономических преград, а только сознательно тормозится международным олигархическим кланом.

Значит ли это, что капитализм объективно прекратил своё существование, как восторженно объявляют некоторые политологи? Нет, конечно, притязания буржуазии только усилились, перейдя в стадию глобализма. Таким образом, капитализм прекратил своё существование - по определению, но не по существу. Интернациональное сообщество буржуазии, взяв под контроль уже в мировых масштабах движение финансового капитала, в очередной раз, изменив форму эксплуатации трудящихся, совсем не собирается отказываться от неё по сути.

Но, понимая, что вся аргументация «прогрессивности» капиталистических отношений давно исчерпана, буржуазный Голем, дабы выиграть время, которое ему нужно для переформатирования своей системы в прямую глобальную диктатуру «золотого» меньшинства, вбрасывает идеи типа: «свободного рынка», «прав человека», «свободы личности» и т.д., которые, вместе с планомерным наступлением на традиционную самоорганизацию общества и этничность, вместе с коммерциализацией всех систем воспроизводства жизни (здравоохранения, образования, культуры и науки), вносят полную сумятицу в идеологию левого движения.

Сегодня «НЭП всерьёз и надолго» невозможен в принципе, даже ненадолго, как «антимонопольное законодательство» и «поощрение государством малого и среднего бизнеса» являются лишь идеологическим прикрытием безраздельного властвования финансовой олигархии, сросшейся с капиталистическим государственным механизмом подавления и устрашения любой оппозиции, как в экономике, так и в социальной политике.

Таким образом, переход от псевдокапитализма в России возможен только к государственному социализму одноразово и полносистемно, то есть с уничтожением всех правовых условий существования эксплуататорского класса, а, следовательно, с ненадобностью появления какого-то иного «господствующего класса».

И нет никаких разумных альтернатив тому очевидному положению, что в Социалистическом «Обществе Знания» ведущей силой всех социальных преобразований должна быть трудовая научно-техническая и творческая интеллигенция в едином строю со всем трудовым народом.

Поэтому сегодня можно и нужно говорить только о непримиримой борьбе с классовой поляризацией общества. А Коммунистической партии необходимо совместно со всем левопатриотическим движением вырабатывать такой Проект обновлённого социализма, чтобы олигархическое сообщество убеждённых эксплуататоров вместе с его охранителями во власти и воровским антисоциальным окружением оказались в абсолютном меньшинстве.

К вопросу идеологии

При реальном социализме и реальном обобществлении всех производственных отношений существует единственное неразрешимое до конца идеологическое противоречие – это противоречие между «потребностями сегодняшнего дня» жизни общества и государства (идеология потребительской социальной справедливости) и прогностическими требованиями развития всего общества, как бы инвестициями в будущее (идеология развития).

Именно это цивилизационное противоречие и заменяет, в качестве движущей силы социального прогресса, противоречия между классовыми интересами, которые являлись главной движущей силой в классовых обществах.

Если с этой позиции посмотреть на 70-летнюю историю Советского Союза, то многие из тех событий, которые до сих пор вызывают непримиримые споры, получат вполне логичное объяснение.

К примеру, роль и значение Сталина и его стиля управления в критических ситуациях (практически весь срок его правления), когда решалась судьба не только социализма, а вообще существования страны и её народа…

Либеральные «друзья народа» не упускают ни одного шанса, чтобы по любому поводу напомнить о мрачном коммунальном и барачном прошлом, когда ходили в сапогах и телогрейках, а строили гигантские заводы, гидроэлектростанции, подымали целину, осваивали недра Сибири и нефтеносного Севера, запускали космические корабли и спускали на воду атомные ледоколы.

Тогда как сейчас мы носим заморскую одежду, в карманах мобильники и айфоны, но за 25 лет ухитрились не построить ни одного нового завода по отечественной технологии, и при этом, больше половины построенных при советской власти заводов практически разрушили.

Сталинский стиль управления был жёстким, бескомпромиссным, но представить вместо него что-то иное в ту историческую эпоху – невозможно.

А вот стиль Хрущева, который обещал народу быстрое наступление потребительского коммунизма. Какое-то время страну от ажиотажа сиюминутного обывательского «проедания» спасали, запущенные ещё при Сталине долгосрочные стратегические программы по космосу, энергетике и т.д. Но, если бы не убрали этого популиста, то катострофическая «перестройка» наступила бы гораздо раньше.

Брежневскую эпоху можно определить как временное равновесное противостояние. Но уже в недрах управленческой элиты зрел заговор пятой колонны, которая умело воспользовалась неуверенностью в советском руководстве, исходившей от беспомощности советского обществоведения и социологической науки соединить в организационных моделях взаимообогащающего сотворчества, разбегающееся в своих коренных интересах, а потому, постоянно противоречащих друг другу два идеологических принципа: «прогностического прогрессивного развития» и «наиболее полного удовлетворения потребностей народа».

Почему народ безмолвствует, когда практически весь экономический потенциал страны разрушен - постоянно вопрошают патриоты? Да потому, что враги России, прорвавшиеся к власти, позволили «дарагим россиянам» «брать свободы столько, сколько проглотят» и грабить собственную страну – сколько влезет. Только за десять ельцинских лет либеральных реформ на «прожирание» (автомобили, дачи, яхты, евроремонты квартир, зарубежные поездки и т.д.) было изъято из инвестиционных фондов, предназначенных на капитальный ремонт и развитие, 3,6 триллиона долларов (данные Кара-Мурзы»).

Сегодня, когда наступает, наконец, прозрение во всех слоях общества, нужно, прежде всего, понять что возрождение России невозможно без интеграции двух принципиальных идеологических подходов к развитию общества. Не «красную» идеологию с «белой» нужно соединять – о чём болтают в «Изборском клубе», а идеологию государственного стратегического развития с коммунистической идеологией социальной справедливости.

По существу, ситуация с пробуждением социалистического сознания народа России сегодня повторяет ту, которую В.И.Ленин обозначил своим анализом в работе «Что делать?», когда говорил, что только социалисты могут привнести в рабочее движение социал-демократическое сознание. Только Коммунистическая партия, организованная по модели целостного интегрального интеллекта, может сегодня разработать и предложить всему трудовому народу полноценный проект обновлённого социализма.

Но, чтобы в будущем не повторялись перекосы в развитии и злоупотребления властными полномочиями, нужно разработать прежде всего сбалансированную модель «Конституции Подлинного Народовластия», в которой должны параллельно существовать и постоянно взаимодействовать оба равноправных идеологических принципа: «социальной справедливости» и «прогностического развития.

Общество развивается изнутри

Стремясь сохранить себя как вид «Человека разумного», человеческое общество развивается изнутри, формируя последовательно всё более сложные социальные базовые структуры, в которых сохраняется в «снятом виде» накопленный и испытанный временем социальный генотип общего развития.

Две тысячи лет назад, в условиях кровожадных уничтожительных рабовладельческих войн, человечество нашло в себе силы и веру сказать «Не убий!» и пытаться строить хотя бы внутрисемейные отношения на коммунистическом принципе «От каждого по способностям – каждому по потребностям». С тех пор, прежде всего, трудовая семья содержит в своём культурном, воспитательном и мировоззренческом генотипе, постоянно нацеленном на будущее, на неустанное воспроизводство жизни, не только в биологическом, но и в целостном социальном смысле – идею справедливого общества. Значит, Коммунизм вовсе не призрак, не сладкий сон из грядущего, а желанное дитя, которое человечество социально «донашивает» в своей базовой основе.

Поэтому без консервации накопленного социального опыта, воплощённого в трудовых навыках, знаниях, в культурных традициях и аккумулированного в многомерном и многокачественном социальном пространстве «Семьи» - никакое дальнейшее прогрессивное развитие всего общества было невозможно.

Рабовладельческий строй, основанный на абсолютном разделении общества на господ и рабов, завёл те нации, которые соблазнились на быструю отдачу от рабского труда, в цивилизационный тупик. Заботиться о воспроизводстве рабской силы не было никакой нужды. Войны исправно пополняли потери. А беднеющее простонародье (свободный «средний класс») вдоволь получало и хлеба и зрелищ. Такое общество, без нравственных и моральных тормозов, без цели и взаимной ответственности - было обречено. Цивилизацию спасли «варвары», у которых базовые социальные структуры («род», «кровнородственная семья», «община»), не были до конца разрушены как в беспечной метрополии.

Как бы мы не относились к феодализму, порицая эту эпоху и за жестокое крепостничество, за средневековое невежество, за застой и отступление от достижений древних цивилизаций Греции и Рима - главное, что трудовая семья у большинства народа при феодализме всё-таки получила, хотя и на минимальном уровне, но все необходимые средства для воспроизводства жизни в полном его понимании.

Таким образом, между рабовладельческим обществом и феодализмом произошёл некий переход, социальная революция особого рода, которая большинством исследователей обозначалась как консервативная, но без которой человеческая цивилизация не только прогрессивно развиваться – выжить не смогла бы.

Эпоха буржуазных революций с мифологией гражданских свобод, на самом деле, вновь «освободила» большинство народа от всей собственности на воспроизводство полноценной семейной жизни. Люди труда попали в настоящую рабскую экономическую зависимость от работодателей-капиталистов, которые оказались собственниками не только капиталов, но и всех ресурсов, оставив в личной собственности пролетариев только их рабочую силу.

К. Маркс, чётко выразив природу капиталистических отношений, показал, что, так называемое «гражданское общество» это, по сути, непрерывная гражданская война «всех против всех», которая может завершиться только пролетарской революцией, происходящей в тот момент развития капитализма, когда обобществление производства достигнет своего естественного предела, а пролетаризация общества - своего максимума.

Но по этому сценарию не произошло, да и не могло произойти, ни одной революции. По мере проникновения капиталистических отношений во все сферы жизни начал расти количественно непроизводственный «средний класс», который для олигархической верхушки служил в качестве барьера против недовольства низшей «расы» рабочих.

Поэтому полная поляризация общества, проходящая через непримиримое противоречие между пролетариатом и буржуазией, оказалась лишь теоретической абстракцией. По сути, Октябрьскую революцию в России совершил не малочисленный рабочий класс, а большинство трудового народа под руководством Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов при активном участии социал-демократической интеллигенции. В Советах доминировало не столько классовое сознание, сколько здравый смысл в понимании жестокой необходимости борьбы за выживание народа и вывода страны из глубокого экономического и социального кризиса.

Сила Советов была в том, что они одним фактом своего возникновения и существования продекларировали равенство всех трудовых классов и профессиональных групп общества, а первыми своими решениями и последующей героической работой доказали возможность построения солидарного общества не только без доминирующего класса собственников, а вообще без любого господствующего класса. Миф о революции Шариковых, стремящихся всё разрушить, отобрать и поделить, используется до сих пор, чтобы опорочить любые ростки народовластия, самоуправления и самоорганизации трудового народа.

До сих пор мы воспринимаем Советы как политический орган управления, способный к быстрой и всесторонней оценке ситуации, а значит - к нахождению важных компромиссных решений. Советы, доказавшие свою силу и волю в правовом поле, в цивилизационном плане утвердили равенство рабочих коллективов с другими социальными группами общества.

Пролетариат был «могильщиком» крупной буржуазной олигархической собственности, но как рабочий класс, наряду с крестьянством, интеллигенцией и управленческим чиновничьим сословием, он никуда не исчез, а с установлением социалистических производственных и правовых отношений получил необходимые гарантированные средства для полноценного воспроизводства жизни в целостных производственных коллективах, по меткому выражению С.Г.Кара-Мурзы, ставших в городах настоящими «Центрами жизнеустройства», то есть - настоящими базовыми элементами социальной структуры социалистического общества.

Если посмотреть на всю историю становления и развития Советского Союза, с его героической индустриализацией, победным противостоянием агрессии милитаризированной, под началом гитлеровской Германии, всей Европы, фантастическим рывком в Космос и выходом на передовые рубежи современной науки и технологии, то можно будет сделать единственно верный вывод: без коллективистских отношений во всех сферах жизни советского общества – этого совершить было бы невозможно. Западный капиталистический мир ещё на заре своего становления почти до основания разрушивший структурные основы традиционного общества, наоборот, строит все отношения на основе атомизированного индивидуализма гражданской личности, которая, по сути, значима только при наличии собственности.

Поэтому, любые экономические кризисы почти мгновенно взрывают устойчивые связи социального партнёрства и выбрасывают на дно общества целые социальные группы. А во всём обществе подспудно, но неумолимо развивается всеохватывающая социальная энтропия. Западный мир продолжает доминировать лишь благодаря накопленной военной мощи, финансово-валютному диктату и довлеющими над всеми национальными интересами, навязанными мировой финансовой олигархией «правилами игры».

Внешне молодцеватый облик стран «золотого миллиарда» обманчив. Их дряхлая и гнилая изнутри сущность нуждается в постоянном притоке свежей крови, молодых умов, социальной энергии из остатков традиционных обществ, которые, не смотря на экспансию разрушительной «демократии прав человека», пока ещё существуют. Но этот последний резерв стремительно сокращается, особенно после распада Советского Союза и мировой социалистической системы. Поэтому философы в панике заговорили о «конце истории».

Но, если конец истории для всей мировой цивилизации пока маловероятен, то для России подобный сценарий не только вполне предсказуем, он уже широко обсуждается среди патриотов и усиленно разрабатывается их врагами. Поэтому многократно возрастают требования к достоверной и объективной оценке предшествующего периода советской истории. Нужно, наконец, признать цивилизационную силу советского проекта, давшего миру чрезвычайно эффективную модель базового социального элемента – Целостный Производственный коллектив.

Но в чём оказалась слабость Советского общества, сравнительно легко подчинившегося воле откровенных его разрушителей? Можно повторить доводы многочисленных исследователей, которые сводятся к небольшому числу факторов: от предательства управленческого сословия чиновников в купе с выродившейся КПСС, до иждивенчества многочисленного городского сообщества обывателей, предпочитающих близкие блага потребительского изобилия далёким перспективам справедливого высокоразвитого творческого будущего.

Но всё это не убеждает, поскольку предполагает очень низкий мировоззренческий уровень при довольно высоком качестве образования в бывшем СССР – что логически трудно совместить.

Обвинить во всём пятую колонну легко, но элементарный временной анализ показывает, что функционеры пятой колонны и их покровители за рубежом сами до конца не верили в столь быструю удачу, порой слишком глубоко закладывая мины замедленного действия под советский строй. Эти мины, конечно, сработали, но не раньше, чем были нейтрализованы все защитные механизмы советского и партийного государственного управления.

Безусловно, самым слабым звеном оказался высший уровень управленческой системы. Но какие обстоятельства его ослабили? Вождизм? Сейчас самозваных «вождей» и «президентов» - пруд пруди. Корыстный интерес превратиться из подотчётного управленца в безответственного собственника – конечно, многих может увлечь. Но эта идеальная перспектива овладела массами чиновничества значительно позже исторических событий обрушения всех устоев Советского государства.

Правда есть весьма авторитетные теоретики, которые утверждают, что главная причина состоит в неверной теоретической установке, требовавшей «доработать», «доразвить» государственный социализм рыночным капиталистическим либерализмом. И эта сказка для некоторой части интеллигенции оказалась слаще неблизкого коммунистического будущего. Идеей «конвергенции» социализма с капитализмом баловалась настолько ничтожная часть действительно «ушибленной» буржуазной идеологией интеллигенции, что за исходную причину вырождения мировоззренческой установки на целеустремлённое прогрессивное развитие социалистического общества – её тоже принимать нельзя.

На мой взгляд, главным фактором равнодушного молчаливого непротивления разрушительной перестройке и последующей либеральной вакханалии – было отсутствие полноценного научно обоснованного мировоззренческого целеполагания вообще, после того, как завиральный срок в 20 лет торжества «развитого социализма» и наступления эры коммунистического «изобилия» закончился, обнажив голую правду беспомощности управленческой системы в плане стратегического прогнозирования.

Но неверие ещё только пол беды. Хуже обстояло дело с разочарованием для нескольких поколений молодых людей, которых партия, комсомол и советское искусство позвали в неосвоенные просторы Отчизны строить «Голубые города» среди пустыни, в тайге, в тундре, на крайнем севере. Молодых вёл и воодушевлял поистине коммунистический энтузиазм. Он захватывал воображение всех: и простых рабочих, и специалистов, и архитекторов, кроме касты чиновников, которые и спустили этот энтузиазм «на тормозах».

Вместо «Голубых городов» появлялись бесконечные грязные хаотичные барачные посёлки, из которых натужно и бестолково, с массой ненужных потерь, вырастали подобия городских образований, в которых проблем в сфере полноценного воспроизводства жизни было не меньше, чем в старых, столетиями обустраиваемых городах.

Но ведь это были уже не крестьяне в лаптях, лежащие под телегой на строительстве города Магнитогорска и робко мечтавшие про «Город-сад», какими их описал Маяковский.

Это были люди космической державы, покорившие атом. Они были способны на большее, чем безропотно выполнять авральные планы ради премиальных. Они желали сами строить новые города, самим их обустраивать и жить в них по-новому. Это был не просто разрыв между мечтой и реальностью – это была гибель в сердцах и сознании доперестроечного поколения нового общественного идеала – целостного «городского коллектива», как нового базового коллектива преобразующегося социалистического общества.

Именно отторжение властью «Идеала Города Будущего» не только как цели, но и, прежде всего, как универсального средства по решению всего комплекса современных проблем урбанизации и перспективного развития макроэкономики, как целостного критерия истинности при формировании системно-интегративной преобразующей методологии общественного развития – послужило главной причиной разложения советского строя и последующей его гибели.

Главная задача Коммунистической Партии «Нового типа» – возродить этот общественный идеал и поднять его как знамя, как объединительный принцип для всего трудового народа, как новую национальную идею по возрождению России и освобождению её от либерально-олигархической кабалы.

Общество развивается изнутри, если сброшены внешние путы классовой эксплуатации и насилия

Социальная энтропия, как прямое следствие провозглашения либеральных свобод по «правилам игры», разработанных мировым финансово-олигархическим кланом, уже привела Россию к почти полному экономическому и политическому краху. Общественное сознание дезориентировано.

Попытки сформировать солидарные общности в национальном масштабе на идеологических принципах прошлого века оказываются безуспешными не только от неверия большинства народа в оказавшиеся бессильными идеологемы, а от неспособности партий даже не решать, а просто системно анализировать современные проблемы развития общества. На это накладывается сложность цивилизационного перехода, непонимание сути которого погубило Советский Союз и угрожает надвигающейся глобальной депрессией всему человечеству, зашедшему в урбанистический тупик: сумма сил и средств, вкладываемых даже в простое поддержание жизни в больших городах гораздо больше суммарной возвратной «отдачи», а общий интегральный коэффициент воспроизводства социальной и биологической жизни – меньше единицы.

Таким образом, задачи, стоящие перед народно-патриотическим движением в России, настолько сложны, что беспечность многих лидеров, приватизировавших сотоварищи популярные идеологические бренды и ведущие бесконечную политическую возню вокруг борьбы за власть, видится на их фоне просто предательской.

Нужна партия «Нового типа», способная не только восстановить справедливость по отношению ко всему трудовому народу, но и вывести страну и общество из цивилизационного тупика на новый вектор развития. Но гораздо важнее понять – какая социальная группа способна наполнить структуры партии своими активными представителями, а программные документы партии - своей интеллектуальной энергией?

С учётом тех сложносистемных проблем, которые уже требуют своего срочного решения и тех, которые прогностически вырастают из будущего, такой преобразующей силой может быть только интегральный интеллект всего общества при безусловной ведущей роли научной и технической интеллигенции.

Не случайно вокруг понятия «креативной» (то есть, способной создавать социально значимые новые знания и новые технологии) интеллигенции развернулась нешуточная полемика. Выставляя вперёд «креативную пену» гламурной интеллигенции, либеральные СМИ стремятся опорочить всю интеллигенцию с её пробуждающимся классовым сознанием.

Другое дело, что интеллигенция, как «класс в себе», не смотря на то, что уже осознала обманчивый смысл «авторского права», действующий не на поощрение интеллектуального творчества, а на его эксплуатацию, и, в конечном итоге, на его неизбежную деградацию, ещё не готова к прямым и открытым формам коллективного творчества и социального сотрудничества. Велика инерция индивидуализации, на которой столетиями строились системы образования науки и культуры. Лозунги, призывающие к эффективному коллективному творчеству, пока мало действуют. Нужны принципиально новые организационные формы, которые на конкретном опыте обсуждения сложносистемных проблем развития общества, с привлечением специалистов самого различного профиля, смогли бы доказать жизненную необходимость коллективного интеллектуального труда прежде всего в общественных науках и на практике управления развитием общества.

Что делать?

Ответ на этот вопрос очевиден для тех, кто понял саму суть происходящих в России и во всём мире событий, и кто готов перейти от слов к делу.

Но важно ещё раз подчеркнуть абсолютное отличие либерального мировоззрения, которое, в конечном итоге ведёт к разрушению всех основ общества и государства, от социалистического, которое раскрепощает творческую созидательную энергию сознательного преобразования общества в интересах всего народа.

Либеральная «демократия» использует экономический кнут безработицы и пряник безумно раздутого потребительского ажиотажного спроса, а социалисты обращаются к жизнеутверждающему разуму солидарных трудовых коллективов, которые только и способны освободить общество от разлагающей античеловеческой психологии зоологического индивидуализма. Нам указывают на то, что мы готовим новую революцию «Ленина-Чапаева». Это ложь, прежде всего, по отношению к В.И.Ленину и В.И.Чапаеву. Это буржуазная идеология постоянно пытается, по принципу «разделяй и властвуй», уничтожить все жизненноважные структуры любого солидарного и традиционного общества, вплоть до разрушения семьи. Что мы и наблюдаем сегодня, как в России, так и во всём мире.

Октябрьская социалистическая революция 1917 года, подавив контрреволюционный бело-зелёный мятеж Колчака-Махно-Савенкова, тут же приступила к активным экономическим и социальным преобразованиям, которые позволили Советскому Союзу стать одной из сильнейших экономик мира.

Сегодня народу морочат голову мифами о финансовом кризисе, а на самом деле в глубоком кризисе находится вся система капитализма, породившая под занавес маразматический ультралиберальный рынок валют, ценных бумаг и виртуальных финансовых обязательств.

Финансовую олигархию – истинных правителей мира - беспокоит лишь сохранение их собственных богатств и сохранение собственной комфортной жизни в лучших природных «зелёных» зонах мира, которые они усиленно обустраивают, под охраной вооружённых сил международной «жандармерии».

Той же идеологии тех же стратегических установок придерживается либерально-олигархическая власть и в современной России, готовая пожертвовать большинством народа, с его многовековой культурой, богатейшей историей и жизнеутверждающими традициями, ради своего узкокланового благополучия.

Беспечно транжиря инвестиционный капитал, необходимый для развития всего народнохозяйственного комплекса страны, нынешние правители России заполнили города личными автомобилями, которые превратили жилые зоны в настоящие газовые душегубки. Поощряя практически неконтролируемое коммерческое строительство, они допускают, чтобы города стремительно превращались в бетонно-асфальтовые джунгли, непригодные для полноценного воспроизводства жизни. А задавленные загородными кольцами из коттеджных посёлков мегаполисы вообще теряют всякую перспективу к развитию и заводят процессы урбанизации в тупик.

Коммерциализация народного образования, народного здравоохранения и культуры, без всякого сомнения, ведёт к низведению системы образования до самого низкого ублюдочного уровня; к окончательному уничтожению ответственности врачей не только за здоровье неплатёжеспособных пациентов, но и за здоровье нации вообще; к уничтожению последних островков коллективного усвоения культуры…

Разгул торговой спекулятивной коммерции привёл к резкому снижению качества всей продукции…

Но особенно страшные последствия для здоровья нации и подрастающих поколений детей наступили, когда власть в своём упёртом либеральном доктринёрстве прекратила «кошмарить» производство и торговлю пищевыми продуктами…

И как бы пытаясь поставить точку в своём антисоциальном плане, власть стремится внести хаос в политическую жизнь, чтобы не допустить консолидации здоровых сознательных сил общества. С этой целью, распыления интеллектуальных сил нации, внедряется реформа неограниченной многопартийности.

Данный манифест, отстаивающий парадигму социалистического развития общества, призывает всех здравомыслящих людей России объединить, прежде всего, свои интеллектуальные силы по разрешению накопившихся цивилизационных проблем развития общества, прекратив абсолютно бесполезную полемику с антинародными реформаторами.

Необходимо создавать вне официальных структур профессиональные ассоциации специалистов, которые уже начинают осознавать необходимость целостных системных преобразований на социалистических принципах в каждой отрасли народно-хозяйственного комплекса и в сфере целостного жизнеустройства в городах и посёлках. Призыв повиснет в пустоте, если за ним не последуют чёткие организационные усилия по созданию Единой Коммунистической партии, которая должна предоставить условия и задействовать весь организационный ресурс для такой коллективной творческой работы.

Но, чтобы в будущем не повторялись перекосы в развитии и злоупотребления властными полномочиями, нужно разработать, прежде всего, сбалансированную модель «Конституции Подлинного Народовластия», в которой должны параллельно существовать и постоянно взаимодействовать оба равноправных идеологических принципа: «социальной справедливости» и «прогностического развития».

В своей книге «И, всё-таки, Город Солнца» и в других статьях я пытался обрисовать контуры новой политической системы обновлённого реального социализма. Так вот, в ней параллельно системе государственного управления предполагается создание полноценной столь же правомочной Системы Народного Контроля от сельского Совета до Верховного Совета включительно. Это и будет истинная власть, не абсолютная, но, тем не менее - абсолютно действенная, поскольку обладает Правом Вето.

Для её полноценного и равноправного функционирования необходимо создать все условия в виде постоянно действующей «избирательной» системы для доведения регулярно обновляющейся информации о жизни государства и общества, о ходе выполнения принятых программ до всех Советов, до всего «избирающего» населения.

Нам не нужны предвыборные спектакли и длящееся один день «волеизъявление народа» при последующем, в течение пяти лет, полном бесправии. Но нам не нужна и охлократия «трудящихся масс» - нам нужны трудовые коллективы, организованные в «Общество Знания».

Моя идея не нова, и её справедливость и сила доказана историей становления Советской власти. Если не брать во внимание роли трудовых коллективов во всех социальных и политических процессах, особенно в довоенный период формирования советского социализма, то, действительно, создаётся впечатление некоего «чуда», сотворённого то ли Лениным, то ли Сталиным. Когда же бюрократия фактически отстранила трудовые коллективы (фабрик, заводов, НИИ и т.д.) от контроля, целеполагания и прогнозирования развитием общества, то произошло неизбежное, но до сих пор непонятное «чудо» разрушения Советской власти.

Тем не менее, трудность понимания моей идеи заключается в том, что я говорю уже о трудовых коллективах на порядок более высокой системной сложности – о трудовых коллективах городов, которые в реальной жизни уже начинают формироваться в виде фрагментов, тенденций и потребностей, прежде всего, воспроизводства жизни. Но что сложнее всего понять: как целостность, такие коллективы не могут сформироваться естественным эволюционным путём - они проективны. Капитализм модерна технологически проектировал производство по лекалам частнособственнического интереса и параллельно вынужденно организовал своего «могильщика» - производственный пролетариат.

Капитализм сверхмодерна целеустремлённо дезорганизует рабочий класс и интеллигенцию, вкладывая все силы в десоциализацию общества. Объединить их в действенные самодостаточные коллективы можно только проективно, изучая, контролируя и управляя процессами урбанизации.

Поэтому на повестку дня вновь выходит проблема партийной организации, которая только и способна (конечно, в обновлённом виде) справиться со всеми организационными и теоретическими сложностями не только в «переходный период» от либерального хаоса к стабильному развитию общества, но и в последующем – в качестве интегрального интеллекта партии для управления и прогнозирования развитием общества.

Почему партию нужно строить по типу «партийного НИИ управления, прогнозирования и социального проектирования»? Почему партийная организация будет лучше, чем независимое научное учреждение по проблемам управления? Какова она истинная «независимость» - мы уже знаем, проходили. Но главное – это факт такого ускорения «социального времени», которое сегодня сводит на нет промежуток времени между прогнозом, проектом и его осуществлением. Вот почему и при каких условиях, наука становится непосредственной движущей силой развития общества.

Вот почему системы прогнозирования, проектирования и практического внедрения должны быть максимально приближены друг к другу и интегрированы идеологическим целеполаганием.

Кроме того, моя цель: обратить внимание ищущих патриотов на тот «Объект», который, по моему твёрдому убеждению, должен стоять в центре всех теоретических споров – это реальный сегодня в своей трагической разорванности и проективно-целостный для будущего, трудовой коллектив города (мегаполисы нужно рассматривать с дополнительными оговорками).

Он является и Объектом всех социально-политических и экономических процессов, и одновременно Субъектом необходимых преобразований в масштабах всей страны. Вот, что нужно понять – всё остальное следствие из этой аксиомы. Только та политическая сила будет востребована обществом, которая осознает и возьмёт на вооружение эту объективную диалектику социального прогресса.

Я уже писал, что нужно срочно дать обществу конструктивную альтернативу. В противном случае общий экономический и социальный крах в совсем недалёком будущем будет неизбежным. В каком виде должна быть эта альтернатива?

Основополагающая обновлённая теория развития? Хорошо бы, но такие теории формируются подобно обобщающим историческим трактатам в последействии. Кстати, мы сегодня в большом затруднении от того, что общая теория (читай история) построения реального социализма в России до сих пор не написана. А не написана она потому, что по всем признакам, бытие советского социализма лишь на время прервано и обязательно будет продолжено. Из этого и нужно исходить.

Не торопиться хоронить советский социализм и не пытаться, как предлагает Кара-Мурза, из его осколков слепить нечто новое, а исследовать советское общество 70-х годов, как целостную систему, пока не уничтожена вся статистическая информация, пока живая память до конца не оскудела.

Понятно, что мы берём не исторический феномен во всех подробностях, а его системную модель и начинаем с ней работать. Не назад в СССР, а вперёд, отталкиваясь от достигнутого. Не от отдельных достижений (что-то нравится, а что-то не приемлем), нужно вести рассуждение, а от целостных систем и их взаимодействий.

В чём преимущество такого подхода? Не нужна длительная идеологическая притирка, связанная с разгребанием всяческих недоразумений и подозрений, засоряющих мировоззрение современных обществоведов и политологов. Не нужно пытаться «изобретать велосипед», а, отталкиваясь от выверенного временем теоретического базиса, развивать теорию дальше, пытаясь решить накопленные современные проблемы.

Сегодня нужно, прежде всего, вернуться на грешную землю от отвлечённых теоретических альтернатив. Вернуться к людям труда, вынужденным покупать отравленные химией продукты, живущим в задымлённых автомобильными газами городах, мечущимся в поисках достойного заработка.

Фашиствующие либералы на вполне конструктивной основе экономической «эффективности» методично урезают их право на образование, медицинское обслуживание и на саму жизнь. Этим людям нужны не лозунги, не сочувствие, не обещание грядущего «Царствия Божьего», не приостановление действия законодательства Ю.Ю., не отмена ЕГЭ, а конкретные доказательные Проекты новых систем здравоохранения, образования для будущего обновлённого социализма.

Эти проекты нельзя получить, просто объединяя политические идеи и собирая в кучу раскрученных политических лидеров. Нужно начинать работать, используя все теоретические концепции как инструментарий. Нужно выдавать результаты работы – конкретные проекты отдельных систем и всего общества в целом. Но толочь идеологическую воду в ступе, пытаясь соединить «гностицизм» с «хилиазмом», или «державность» с «православием» – не для настоящих коммунистов.

Теперь конкретно по моим предложениям к «Конституции Подлинного народовластия».

Прежде всего, они в идее представления всей системы управления обществом и государством по кибернетической модели с постоянно действующей обратной связью. В качестве «обратной связи» подразумеваются «Советов трудящихся» с обязательной функцией всестороннего контроля над исполнительной властью на основе действенного и не оспариваемого права Вето.

Необходимость народного контроля сегодня никто не отрицает. Даже либералы сетуют на неразвитость «гражданского общества» (конечно, в их понимании), которое плохо и неактивно протестует против коррупции и произвола чиновников. Был народный контроль и при советской власти, но что-то мало он помог справиться с разрушителями страны. В большей степени функцию обратной связи между народом и чиновничеством пыталась выполнить КПСС, пока не включила в свои ряды всё чиновничество, а вследствие этого, наоборот – чиновничество ассимилировало партию вместе с её идеологией.

Но главный недостаток принципа народного контроля был в том, что он понимался как действие прямолинейное, реагирующее в последействии на явные отрицательные явления. Понятно, что настоящий контроль – полноценный и эффективный – заключается не столько в исправлении ошибок, сколько в предупреждении возможных негативных последствий. А это возможно, когда контролирующий сам способен провести прогностический анализ и имеет для этого всю необходимую информацию, знания и умения.

Только в этом случае можно с уверенностью оценивать деятельность чиновников в системе исполнительного управления. То есть система Советов снизу вверх, от Сельсовета до Верховного Совета помимо прямого контроля над реальными изменениями в жизни общества и государства в интересах всего народа обязана сама заниматься построением прогностических программ развития конкретных городов, районов и областей и общества в целом. В эту деятельность, многогранную и системно-разветвлённую, в конечном итоге должно быть вовлечено большинство населения не только по должности, профессиональному статусу, а просто по велению сердца, гражданской совести и творческому побуждению.

Но это в идеале, а в начале пути преобразования общества на принципах солидарности, реальный и прогностический контроль породит множество противоречий и даже конфликтов. Дело в том, что Советы, представляющие и объединяющие все социальные группы населения, будут естественно планировать и требовать по максимуму в своих интересах, абсолютизируя принципы социальной справедливости «здесь и сейчас», которые только на дальней перспективе пересекаются с принципами и идеологией развития.

Но по мере становления конструктивного взаимодействия между прямым управлением и общественным контролем, противоречия между идеологией социальной справедливости, которая консервативна в своей основе и идеологией развития, которую обязана проводить в жизнь управленческая исполнительная система, могут стать неиссякаемым источником творческой энергии, способствующей социальному прогрессу, а не препятствующему, как прежде.

Для этого и нужна Конституция, описывающая модель общества, развивающегося на принципах народовластия и всеобщего равноправия. Создать целиком такой проект Конституции мне не по силам. Я модельно проработал лишь главные функциональные связи.

Так партия из идеологического посредника, какой её мыслят сегодня многие обществоведы, напротив должна перестроить свою структуру для выполнения чисто управленческих функций, которые она успешно выполняла в периоды вынужденного военного коммунизма, переместив акцент, как требует время, на прогностические и проективные функции.

С другой стороны, естественная идеологическая неустойчивость Советов, кадровая рыхлость и полная неспособность построить жёсткую вертикаль власти, без которой страна существовать не может, не дают им право полновластия. Лозунг «Вся власть Советам!» вновь поднятый из исторических глубин в 1986 году был, на самом деле, чистейшей провокацией, позволившей дезориентировать всю систему власти в стране, а затем попросту расстрелять обанкротившийся Верховный Совет, не вызывая особенного протеста в народе.

А вот для постоянного контроля над исполнительной властью, имея в руках действенное конституционное право Вето, требующее от сторон полного согласования позиций, структура Советов подходит замечательным образом.

К примеру, на уровне города Совет Депутатов Трудящихся отстаивает интересы населения и контролирует целостное развитие, прежде всего, жилой зоны и всех систем жизнеобеспечения, а администрация города, способствуя осуществлению федеральных экономических программ в данном городе, обязана напрямую согласовывать их с программой социально-экономического развития самого города, утверждаемой Советом.

Это двоякое соподчинение органов исполнительной власти, как я уже обозначил выше, с одной стороны порождает противоречия, но при разумном подходе с обеих сторон, может быть источником творческой энергии и новых конструктивных идей.

С учётом принципа разделения исполнительной и контролирующей ветвями власти, Совет даже малого города не назначает, а лишь утверждает процедурой согласования главу исполнительной власти города. Но это не исключает определённую процедуру отзыва не справившегося главного чиновника города по решению Совета. Та же процедура, хотя и с другими особенностями, должна применяться и к главам областей и регионов.

Теперь о верховной власти.

Система Советов завершается на уровне Верховного Совета, который избирается Съездом Советов из числа своих депутатов и обновляется методом ротации.

Управленческая вертикаль исполнительной власти завершается Советом министров во главе с Премьер министром, которого выдвигает партия, победившая на выборах «программ дальнейшего развития общества».

Представляет страну в целом на международной арене Председатель Президиума Верховного Совета, избираемый из нескольких кандидатур по представлению Верховного Совета - Съездом Советов.

Силовые министерства находятся под контролем Председателя Совета безопасности, который утверждается Съездом Советов по представлению Верховного Совета.

Под началом Премьер министра – все остальные министерства и ведомства.

Банк и министерство финансов находится под прямым контролем Президиума Верховного Совета.

Верховный совет, кроме того, выполняет функции Центрального КНК, контролирует работу избирательной комиссии и обеспечивает работу информационно-аналитического центра с функцией перспективного прогнозирования.

Законодательное собрание состоит из необходимого числа профессионалов разного профиля, которые разрабатывают законы по представлению: Премьер министра, Председателя Президиума Верховного Совета…

Законы вступают в прямое действие после утверждения «Палатой Народных Представителей» при Законодательном Собрании, в противном случае объявляется Вето до полного согласования.

Членов Палаты Народных Представителей утверждает Съезд Советов по представлению Верховного Совета.

Кадровый вопрос во всей системе государственных органов решается двумя способами:

- Вертикаль исполнительной власти формируется партией, победившей на выборах, используя, прежде всего свой партийный кадровый резерв.
- Организационная система Советов вплоть до Верховного Совета формируется из числа народных депутатов, проходящими дополнительный избирательный отбор снизу вверх. Отзыв осуществляется тоже ступенчато сверху вниз, согласно процедур, обозначенных в законе о выборах.

Понятие референдума расширяется для практики применения не только в масштабе всей страны, но и для края, области, района, города.

Чтобы перейти к такому типу государства Подлинного Народовластия, в котором, как не трудно понять, исключается появление любого типа властных элит, необходим особый переходный период.

Для его подготовки и практического осуществления необходимо временное организационное объединение Советов Трудящихся и структур партии «Нового типа». Это может быть общественно-политическое движение («Советская Россия»), строящее свою программу на основе социалистической идеологии и выдвигающее в качестве объединительного «Знамени» грамотно и полноценно разработанную Конституцию Подлинного Народовластия. Кроме того, сама партия «Нового типа» разрабатывает свою программу социально-экономических преобразований для возрождения страны и перспективного её развития.

Что раньше сформируется: партия или Советы – этого пока предсказать нельзя. Но для того, чтобы успешно повернуть общество к народовластию, а, значит, к полноценному саморазвитию, они должны начинать борьбу совместно и согласованно – это очевидно.

И чем лучше активисты Советов и интегральный интеллект партии «Нового типа» подготовятся теоретически, разрешив проективно большинство насущных проблем развития общества, тем более быстро, и более мирным будет переход к подлинному народовластию, которое, и только оно, гарантирует подлинное возрождение страны и устойчивое саморазвитие общества на далёкую перспективу.

Николай Градов